Владимир Бенедиктов - «Мне были дороги мгновенья...»
Мне были дороги мгновенья, Когда, вдали людей, в таинственной тиши, Ты доверял мне впечатленья Своей взволнованной души. Плененный девы красотою, Ты так восторженно мне говорил о ней! Ты, очарованный, со мною Делился жизнию твоих кипучих дней. Отживший сердцем, охладелый, Я понимал любви твоей язык; Мне в глубину души осиротелой Он чем - то родственным проник. И, мира гражданин опальный, Тебе я с жадностью внимал, Я забывал свой хлад печальный И твой восторг благословлял! Благое небо мне судило Увидеть вместе наконец Тебя и дней твоих светило, Тебя и деву - твой венец! Ты весь блистал перед собраньем, В каком - то очерке святом, Не всеми видимым сияньем, Не всем понятным торжеством. Твой вид тогда почиющую силу В моей груди пустынной пробуждал И всю прошедшего могилу С его блаженством раскрывал. Я мыслил: не придут минувшие волненья; Кумир мой пал, разрушен храм; Я не молюсь мне чуждым божествам, Но в сердце есть еще следы благоговенья; И я мой тяжкий рок в душе благословил, Что он меня ценить святыню научил, И втайне канули благоговенья слезы, Что я еще ношу, по милости творца, Хотя поблекнувшие розы В священных терниях венца! Не требуй от меня оценки хладнокровной Достоинства владычицы твоей! Где чувство говорит и сердца суд верховный, Там жалок глас ума взыскательных судей. Не спрашивай, заметен ли во взоре Ее души твоей души ответ, Иль нежный взор ее и сладость в разговоре Лишь навык светскости и общий всем привет? Мне ль разгадать? - Но верь: не тщетно предан Ты чувству бурному; с прекрасною мечтой Тебе от неба заповедан Удел высокий и святой. Награду сладкую сулит нам жар взаимный, Но сердца песнь - любовь; не подданный судьбе, Когда ж за сладостные гимны Певец награды ждет себе? Она перед тобой, как небо вдохновенья! Молись и не скрывай божественной слезы, Слезы восторга, умиленья; Но помни: в небе есть алмазы освещенья И семена крушительной грозы: Жди светлых дней торжественной красы, Но не страшись и молний отверженья! Прекрасен вид, когда мечтателя слезой Роскошно отражен луч солнца в полдень ясной, Но и под бурею прекрасно Его чело, обвитое грозой! 1838