Марина Цветаева - Автобус

Препонам наперерез
Автобус скакал как бес.
По улицам, уже сноски,
Как бес оголтелый несся
И трясся, как зал, на бис
Зовущий, -- и мы тряслись --
Как бесы. Видал крупу
Под краном? И врозь, и вкупе --
Горох, говорю, в супу
Кипящем! Как зерна в ступе,
Как вербный плясун -- в спирту,
Как зубы в ознобном рту!

Кто -- чем тряслись: от трясни
Такой -- обернувшись люстрой:
Стеклярусом в костьми --
Старушка, девица -- бюстом
И бусами, мать -- грудным
Ребенком, грудной -- одним
Упитанным местом. Всех
Трясло нас, как скрипку -- трелью!
От тряса рождался -- смех,
От смеху того -- веселье
Безбожно-трясомых груш:
В младенчество впавших душ.

Я -- в юность: в души восторг!
В девичество -- в жар тот щечный:
В девчончество, в зубный сверк
Мальчишества, словом
                                     -- точно
Не за город тот дударь
Нас мчал -- а за календарь.

От смеха рождалась лень
И немощь. Стоять не в силах,
Я в спутнический ремень
Товарищески вцепилась.

Хоть косо, а напрямик --
Автобус скакал, как бык
Встречь красному полушалку.
Как бык ошалелый, мчался,
Пока, описавши крюк
Крутой, не вкопался вдруг.

... И лежит, как ей поведено --
С долами и взгорьями.
Господи, как было зелено,
Голубо, лазорево!

Отошла январским оловом
Жизнь с ее обидами.
Господи, как было молодо,
Зелено, невиданно!

Каждою жилою -- как по желобу --
Влажный, тревожный, зеленый шум.
Зелень земли ударяла в голову,
Освобождала ее от дум.

Каждою жилою -- как по желобу --
Влажный, валежный, зеленый дым.
Зелень земли ударяла в голову,
Переполняла ее -- полным!

Переполняла теплом и щебетом --
Так, что из двух ее половин
Можно бы пьянствовать, как из черепа
Вражьего -- пьянствовал славянин.

Каждый росток -- что зеленый розан,
Весь окоем -- изумрудный сплав.
Зелень земли ударяла в ноздри
Нюхом -- так буйвол не чует трав!

И, упразднив малахит и яхонт:
Каждый росток -- животворный шприц
В око: -- так сокол не видит пахот!
В ухо: -- так узник не слышит птиц!

Позеленевшим, прозревшим глазом
Вижу, что счастье, а не напасть,
И не безумье, а высший разум:
С трона сшед -- на четвереньки пасть...

Пасть и пастись, зарываясь носом
В траву -- да был совершенно здрав
Тот государь Навуходоносор --
Землю рыв, стебли ев, траву жрав --

Царь травоядный, четвероногий,
Злаколюбивый Жан-Жаков брат...
Зелень земли ударяла в ноги --
Бегом -- донес бы до самых врат
Неба...
        -- Все соки вобрав, все токи,
Вооруженная, как герой...
-- Зелень земли ударяла в щеки
И оборачивалась -- зарей!

Боже, в тот час, под вишней --
С разумом -- что -- моим,
Вишенный цвет помнившей
Цветом лица -- своим!

Лучше бы мне -- под башней
Стать, не смешить юнца,
Вишенный цвет принявши
За своего лица --

Цвет...

"Седины"? Но яблоня -- тоже
Седая, и сед под ней --
Младенец...
                     Всей твари Божьей
(Есть рифма: бедней -- родней) --

От лютика до кобылы --
Роднее сестры была!
Я в руки, как в рог, трубила!
Я, кажется, прыгала?

Так веселятся на карусели
Старшие возрасты без стыда;
Чувствую: явственно порусели
Волосы: проседи -- ни следа!

Зазеленевшею хворостиной
Спутника я, как гуся, гнала.
Спутника белая парусина
Прямо-таки -- паруса была!

По зеленям, где земля смеялась, --
Прежде была -- океана дном!--
На парусах тех душа сбиралась
Плыть -- океана за окоем!

(Как топорщился и как покоился
В юной зелени -- твой белый холст!)
Спутник в белом был --и тонок в поясе,
Тонок в поясе, а сердцем -- толст!

Не разведенная чувством меры --
Вера! Аврора! Души -- лазурь!
Дура -- душа, но какое Перу
Не уступалось -- души за дурь?

Отяжелевшего без причины
Спутника я, как дитя, вела.
Спутницы смелая паутина
Прямо-таки -- красота была!

И вдруг -- огромной рамой
К живому чуду -- Аз --
Подписанному -- мрамор:
Ворота: даль и глаз

Сводящие. (В сей рамке
Останусь вся -- везде.)
Не к ферме и не к замку,
А сами по себе --

Ворота... Львиной пастью
Пускающие -- свет.
-- Куда ворота? -- В счастье,
Конечно! -- был ответ

(Двойной)...

Счастье? Но это же там, -- на Севере --
Где-то -- когда-то -- простыл и след!
Счастье? Его я искала в клевере,
На четвереньках! четырех лет!

Четырехлистником! В полной спорности:
Три ли? Четыре ли? Полтора?
Счастье? Но им же -- коровы кормятся
И развлекается детвора

Четвероногая, в жвачном обществе
Двух челюстей, четырех копыт.
Счастье? Да это ж -- ногами топчется,
А не воротами предстоит!

Потом была колода --
Колодца. Басня -- та:
Поток воды холодной
Колодезной -- у рта --

И мимо. Было мало
Ей рта, как моря -- мне,
И все не попадала
Вода -- как в странном сне,

Как бы из вскрытой жилы
Хлеща на влажный зем.
И мимо проходила
Вода, как жизни -- сон...

И, утеревши щеки,
Колодцу:-- Знаю, друг,
Что сильные потоки --
Сверх рта и мимо рук

Идут!..

________




И какое-то дерево облаком целым --
-- Сновиденный, на нас устремленный обвал...
"Как цветная капуста под соусом белым!" --
Улыбнувшись приятно, мой спутник сказал.

Этим словом -- куда громовее, чем громом
Пораженная, прямо сраженная в грудь:
-- С мародером, с вором, но не дай с гастрономом,
Боже, дело иметь, Боже, в сене уснуть!

Мародер оберет -- но лица не заденет,
Живодер обдерет -- но душа отлетит.
Гастроном ковырнет -- отщипнет -- и оценит --
И отставит, на дальше храня аппетит.

Мои кольца -- не я: вместе с пальцами скину!
Моя кожа -- не я: получай на фасон!
Гастроному же -- мозг подавай, сердцевину
Сердца, трепет живья, истязания стон.

Мародер отойдет, унося по карманам --
Кольца, цепи -- и крест с отдышавшей груди.
Зубочисткой кончаются наши романы
С гастрономами.
                             Помни! И в руки -- нейди!

Ты, который так царственно мог бы -- любимым
Быть, бессмертно-зеленым (подобным плющу!) --
Неким цветно-капустным пойдешь анонимом
По устам: за цветущее дерево -- мщу.

Апрель 1934 -- июнь 1936 гг.