Михаил Лермонтов - Ночь. II

Погаснул день! - и тьма ночная своды
Небесные как саваном покрыла.
Кой-где во тьме вертелись и мелькали
Светящиеся точки,
И между них земля вертелась наша;
На ней, спокойствием объятой тихим,
Уснуло все - и я один лишь не спал.
Один я не спал..... страшным полусветом,
Меж радостью и горестью срединой,
Мое теснилось сердце - и желал я
Веселие или печаль умножить
Воспоминаньем о убитой жизни:
Последнее однако было легче!... 

Вот с запада Скелет неизмеримый
По мрачным сводам начал подниматься,
И звезды заслонил собою....
И целые миры пред ним уничтожались,
И все трещало под его шагами, - 
Ничтожество за ними оставалось - 
И вот приблизился к земному шару
Гигант всесильный - все на ней уснуло,
Ничто встревожиться не мыслило - единый, 
Единый смертный видел, что не дай бог
Созданию живому видеть.. 

И вот он поднял костяные руки - 
И в каждой он держал по человеку,
Дрожащему - и мне они знакомы были -
- И кинул взор на них я - и заплакал! -...
И странный голос вдруг раздался: - Малодушный!
Сын праха и забвения, не ты ли,
Изнемогая в муках нестерпимых,
Ко мне взывал - я здесь: я смерть!...
Мое владычество безбрежно!...
Вот двое. - Ты их знаешь - ты любил их -...
Один из них погибнет. - Позволяю
Определить неизбежимый жребий....
И ты умрешь, и в вечности погибнешь - 
- И их нигде, нигде вторично не увидишь -
Знай, как исчезнет время, так и люди,
Его рожденье - только бог лишь вечен...
- Решись, несчастный!... 

Тут невольный трепет
По мне мгновенно начал разливаться,
И зубы, крепко застучав, мешали
Словам жестоким вырваться из груди; -
И наконец, преодолев свой ужас,
К скелету я воскликнул: - оба! оба!...
Я верю: нет свиданья - нет разлуки!...
Они довольно жили, чтобы вечно
Продлилося их наказанье. - 
Ах! - и меня возьми, земного червя - 
- И землю раздроби, гнездо разврата,
Безумства и печали!...
Все, все берет она у нас обманом,
И не дарит нам ничего - кроме рожденья!...
Проклятье этому подарку!...
Мы без него тебя бы не знавали,
Поэтому и тщетной, бедной жизни, 
Где нет надежд - и всюду опасенья. - 
Да гибнут же друзья мои, да гибнут!...
- Лишь об одном я буду плакать:
Зачем они не дети!.... 

И видел я, как руки костяные
Моих друзей сдавили - их не стало -
Не стало даже призраков и теней....
Туманом облачился образ смерти,
И - так пошел на север. Долго, долго,
Ломая руки и глотая слёзы,
Я на творца роптал, страшась молиться!...

1830