Библиотека русской поэзии
Главная

Булат Окуджава

Булат Окуджава. Стихи

Окуджава, Булат Шалвович (9 мая 1924 - 12 июня 1997)

В России все знают, кто такой Булат Окуджава, где он родился и жил, и что он сделал.

Он когда-то мечтал найти пару единомышленников гитаристов, чтобы выйти на улицу, чтобы играть и петь. Он не знал того успеха, который его ждал.

Сегодня устраивают фестивали в его честь, его стихи учат в школе, он известен как основатель так называемого "движения бардов", и его песни поют по всей России уже более 40 лет. Это песни о любви, войне, повседневной жизни. Тексты кажутся простыми, так же, как и его простые аккорды, но они всегда касались внутренней струны души. Его жизнь, как и его песни, казалась простой - за исключением того, что было все совсем не так...

Детство: между Москвой и Тбилиси

Жизнь Булата Окуджавы началась на одной из ориентирных улицах Москвы — на Арбате. Позже он увековечит ее в нескольких острых песнях, которые стали неотъемлемой частью наследия Арбата.

Родители Булата, как преданные коммунисты, переехали в Москву из Тифлиса (ныне Тбилиси, столица Грузии) - на учебу в коммунистической Академии. Его отец был грузин, мать – армянкой. Но, родным языком для Булата стал русский, в первую очередь, благодаря своей матери. Она всегда говорила: «Пожалуйста, в моем доме говорить только на русском - языке Ленина». Вскоре после рождения Булата, его отец получил должность на Кавказе, в то время как его мать продолжала работать в партийном аппарате в Москве.

«Это было время моего обучения» - однажды сказал Булат на кухне журналисту Юрию Росту, который опубликовал этот разговор уже после смерти Булата, «я был отправлен в Тбилиси, где начал свой первый учебный год… У моей матери была сестра в Тбилиси, которая стала моей второй мамой, и всегда заботилась обо мне. Так я провел свой первый учебный год. Это был странный год: все экзамены были на русском».

Большой террор

В это время отец Булата быстро поднимался по партийной карьерной лестнице. Еще до того времени, как он столкнулся с проблемами со своим начальником, Лаврентием Берией, который позже стал одним и самых страшных лидеров НКВД.

Несмотря на свою преданность коммунистической партии, отец Окуджавы был обвинен в иностранном шпионаже. Во время так называемого Большого террора не имели значения никакие карьерные достижения. Отец Булата стал одной из многих жертв террора. «Мы прибыли назад в Москву — к этим самим комнатам. Мать, конечно, была немедленно изгнана из партии. Она устроилась на работу кассира в кооперативном объединении. Все ее свободное время она тратила на то, чтобы донести Берию: «Ты его знаешь, ты с ним работал – он не может быть Троцкистским или Английским шпионом». Она постоянно продолжала это твердить, пока одной ночью они не пришли и за ней…». Судьба родителей Булата была следующей: отец был расстрелян, мать провела почти два десятка лет в ГУЛАГе. Булат жил со своей бабушкой и 3-летним братом.

В 1940 осиротевший Булат переехал назад в Тбилиси, чтобы жить со своими родственниками. За год до окончания школы, Булат Окуджава пошел добровольцем в Красную Армию, и с 1942 года брал участие в войне с Нацистской Германией.

Военная рана

Окуджава оставил школу, чтобы работать в качестве ученика токаря на заводе. Это был короткий период в его жизни, но он все же вспомнил, как напряженно работал от 14 до 16 часов каждый день. Все это время он продолжал уговаривать офицера на призывном бюро, который, в конце концов, сдался в апреле 1942 года. В возрасте 17 лет, Окуджава получил разрешение вступить в армию. В доме, где эта новость не была принята должным образом, он грозился убежать, если его тетя станет на его пути.

Сначала, он был в запасе, мечтая поехать на линию фронта — ходили слухи, что еда там была лучше.

Когда Окуджаве, в конце концов, пришлось поехать в реальный бой, у него не было много времени, чтобы осмотреться. Через полтора месяца его пребывания на фронте, он был ранен в руку во время воздушной атаки. После выздоровления, Булат возобновил свои странствия — от одного запасного полка к другому, пока не решил присоединиться к некоторым специальным подразделениям подготовки артиллерии, которые никогда не оказались в бою.

«Целая война была для меня копанием». Он продолжал копать, пока его рана не открылась. Булата отправили в больницу на три месяца. Потом, он вернулся в Тбилиси и сдал экзамены без посещения занятий. Ему даже не пришлось много говорить: все были так счастливы, что «ветеран Булат вернулся!», благодаря этому он получил оценки. К тому времени он получил школьный диплом, война также была окончена.

Война оставила на нем шрамы, и не только физические. Чувства Окуджавы о войне были изложены во многих песнях и стихах, которые можно охарактеризовать, как воплощение тех невыносимых времен. В средине 1960-х он спел «До свидания, мальчики» — песню о войне, которая заставляет матерей плакать даже сегодня.

Многие в России до сих пор благодарят судьбу за рану Окуджавы, считая, что она уберегла его от долгого времени на линии фронта, и позволила ему стать тем, кем он стал — певцом и поэтом, любимым почти всеми.

Творческие начинания

9 мая 1945 стал историческим днем для Советского Союза - он положил конец войне с нацистской Германией и известен как День Победы до сих пор. Это также день, когда Булату Окуджаве исполнился 21 год.

Он вернулся в Тбилиси для изучения филологии в местном университете, где сразу же влюбился в однокурсницу Галину Смольянинову. В 1947 году они поженились и переехали к ее родителям. Однако после окончания университета они решили покинуть Грузию.

Как «сын врага народа», Окуджава не мог даже мечтать направиться в свой родной город Москву. Поэтому, он попросил разрешение на проживание, по крайней мере, где-то в центральной России. Таким образом, он оказался в сельской школе в забытой деревне Шамордино для работы учителем.

Жизнь была достаточно трудна в начале 1950-х годов - тем более в сельской школе. Для Окуджавы и его жены было вдвойне тяжело. Другие учителя, по крайней мере, имели скот и огороды. В Окуджавы этого не было. Ни в школе, ни в учительском общежитии не было водоснабжения и электричества, не хватало дров.

В 1951 году их первая дочь умерла при родах. Четыре года спустя у них появился сын, Игорь. К тому времени они уже переехали в город Калугу, где Окуджава получил работу в местной газете. Преподавательская карьера Окуджавы длилась только пять лет.

Окуджава написал свою первую песню в 1943 году. Однако известность она обрела только десять лет спустя. В Калуге был опубликован его первый сборник стихов.

Через два года после того, как умер Иосиф Сталин, в 1955 году его родители были реабилитированы и Булат имел возможность вступить в коммунистическую партию. Его мать вернулась в Москву и Булат, его семья и его младший брат все поселились в ее двухкомнатной квартире. Вскоре после этого, он стал редактором в издательстве «Молодая Гвардия», позже – начальником поэтического отдела самого известного национального еженедельника «Литературная газета».

Литературные «успехи» Окуджавы в Калуге дали ему немного завышенную самооценку, как он позже узнал. Одна московская литературная ассоциация сказала, что его стихи были слабыми и искусственными, и около года он был в отчаянии и не писал. Тогда, по воле случая, он взял гитару в руки. Песни вытекали из него одна за другой. Несмотря на то, что он знал всего пару аккордов, его песни получили высокую оценку со стороны друзей и вскоре были записаны на магнитофон в плохом качестве. К его великому удивлению, они распространились по всей стране, туда, где другие молодые люди брали гитары и начинали петь его песни.

Явление Окуджавы

Страна влюбилась в его песни, полны доброты, мужества и красоты. Они также были полны иронии и мягкого чувства юмора. Вскоре Булат Окуджава начал давать концерты. У него был уникальный талант, и интеллектуальные тексты его песен идеально слились с музыкой и голосом. Он шел на сцену для создания единства между поэтом и аудиторией, которая уже знала многие его песни наизусть.

Как сказал Русский писатель, Фазиль Искандер об Окуджаве: «И вдруг пришел человек, который доказал своими песнями, что то, о чем люди говорят на своих кухнях, в узком кругу или думают когда у них бессонница — это все очень важные вещи».

В 1961 году он уволился с работы и сосредоточился на написании, не только поэзии, но и прозы. К тому времени его имя стало широко известным, он невольно стал одним из основателей нового социального и культурного явления — так называемой «Авторской Песни» (она появилась в 1950-х и выделялась простыми текстами под основные аккорды).

Он также проявил себя как самобытный поэт и прозаик, автор многих коллекций стихотворений и даже нескольких исторических романов. Творчество Булата было многогранным, но более всего он бы известным за то, что он назвал «скромной городской песней». Прежде всего, Окуджава считал себя поэтом и утверждал, что его музыкальные записи незначительные. Он написал более 70 песен к 50 фильмам, а его стихи стали классикой из-за одного из самых популярных советских фильмов – «Белое солнце пустыни» (1969).

Несмотря на свою популярность, в течение длительного времени он не был официально признан, в основном, из-за его открытой оппозиции ко многим политическим решениям. Советские критики напали на его автобиографический антивоенный роман 1961 года «Будь здоров, школяр».

Его первая запись вышла в Париже в 1968 году. Песни стали широко продаваться в Западной Германии и в Польше в конце 1960-х, а в 1970 ему был разрешен первый эфир на радио Москвы. Только к средине 1970-х годов его песни были официально выпущены в Советском Союзе, и появились многие тома его стихов.

В 1981 году чешский астроном Ваврова Зденька открыла планету и назвала ее в честь Окуджавы. В 1991 году был удостоен Государственной премии СССР. В 70 лет, в 1994 году был удостоен премии «Русский Букер» за роман «Упразднённый театр», в большой степени автобиографический роман.

С началом перестройки, Окуджава принимал активное участие в политической жизни страны, оставив Коммунистическую партию, и поддержал демократическую волну.

Русский скульптор Эрнст Неизвестный сказал об Окуджаве: «Это правда, что Булат был талантливым, откровенным и музыкальным. Однако он также был последовательным в своих взглядах и в некотором роде был философом. Кстати, он даже выглядел как Ганди».

Окуджава сам вспоминает одно время, когда он был в больнице в Лос-Анджелесе: «Я шел по коридору больницы и увидел, что Ганди идет мне напротив. Я был в замешательстве. Но, подойдя ближе, я понял — это зеркало!».

От СССР к России

Одной из лучших вещей в новой России для Окуджавы была возможность путешествовать по миру. И он любил ее. Однако когда он приехал в США в мае 1991 года с семьей - для исполнения в Вашингтоне и Нью-Йорке - он оказался в больнице. Врачи сказали, что ему нужна немедленная операция на сердце. У них не было денег, но новости распространялись быстро, и необходимая сумма была собрана в течение нескольких дней. Не только среди русской диаспоры, но и среди американцев, которые хотели помочь. Операция прошла успешно.

Из Америки он вернулся в новую Россию. Через некоторое время Окуджава поддержал молодых русских реформаторов и в октябре 1993 года даже подписал «письмо сорока двух» - открытое письмо с требованием решительных действий со стороны правительства в поддержку применения силы против оппозиции. По своему виду он казался счастливым, но внутренне - был в глубоком кризисе.

Любовь

Любовь, разлука и надежда — три основные темы поэтического мира Окуджавы. Он прожил свою жизнь соответственно. Он не был святым, в его жизни было много женщин, с каждой своя история. Но лишь немногие сумели оставить глубокий след, видимый даже для посторонних.

Это началось с Галиной — его красивой молодой женой, которая, как многие говорят, вдохновляла его для сочинения песен. Судьба их сына Игоря не была счастливой из-за наркотиков и тюрьмы. Казалось, его брак и дети были обречены.

26 апреля 1962 стал переломным днем. Это был день, когда другая женщина вошла в его жизнь, чтобы остаться навсегда. Ольга Арцимович, физик по образованию, вскоре станет частью его официальной биографии, известной в мире как «счастливый брак».

В 1964 году Ольга родила второго сына Булата, которого она первоначально назвала в честь отца Булатом, но все-таки зарегистрировали под именем Антон. Окуджава, наконец, развелся с Галиной, и казалось, ничто не должно было мешать их счастью с Ольгой. Но через год после развода, в тот самый день, его первая жена, которой было всего 39, умерла от сердечной недостаточности. Долгое время родственники Галины считали, что Окуджава был ответственным за ее смерть и обрек своего первого сына. (Игорь стал наркоманом, к концу своей жизни он с трудом ходил на костылях, после того как ему ампутировали одну ногу из-за гангрены. Игорь умерь в возрасте 43 лет, до смерти отца).

Тем не менее, жизнь продолжалась, и многочисленные стихи несли любовь Ольги и Булата друг другу в течение многих лет. Они вели довольно частную жизнь, ни один из них публично не говорил много о своих отношениях. Но, когда Ольга говорила об Окуджаве, она это делала с такой нежностью, с какой говорят о человеке, без которого не могут представить жизнь. Она была с ним на пике его славы и когда он умирал.

Но, была и другая женщина в жизни Окуджавы. Некоторые ее даже называли «гражданской женой» Окуджавы. Наталья Горленко, музыкант, певец и испанист по образованию. Они встретились 3 апреля 1981 года. Ей было 26, их возраст отличался на 31 год. 1982-1986 были годами тайных встреч. Окуджава написал более десятка новых песен - он не испытывал такого вдохновения в течение длительного времени. В 1984-85 он много путешествовал и выступал вместе со своей «птичкой», как он называл ее за хрупкую внешность и нежный голос.

Эта двойная жизнь была тяжелым бременем для него. Ольга, уставшая от слухов, потребовала, чтобы он оставил семью. Большинство его стихотворений первой половины 1980-х годов показали, насколько это мучило его. Роман с Горленко длился пять лет - затем они разошлись на семь лет. Наталья говорит, что когда они встретились снова, это было, так, будто никакого расставания не было. «Мы чувствовали друг друга на расстоянии. Мы даже видели одинаковые сны…».

Последние дни. Крещение

За месяц до его смерти, врач в Германии сказал, что ему все еще осталось жить от 10 до 12 лет. Его жена считает, что он умер не от болезни, а от врачебной ошибки.

Годом ранее Окуджава прошел через вторую операцию на сердце. Все прошло хорошо, но он страдал от легких заболеваний, которые лечили таблетками, подрывая его иммунитет. Любая инфекция могла привести к серьезным последствиям. Он почти не выходил из дома и не встречался ни с кем.

Однако к весне 1997 года он почувствовал себя сильным, и решил отправиться в поездку в Германию и Францию. Он заболел гриппом, который вскоре превратился в пневмонию. Окуджава был перемещен в одну из лучших больниц в пригороде Парижа, но его состояние ухудшалось.

Независимо от обслуживания в больнице, он чувствовал себя одиноким и брошенным. Его жена пыталась провести с ним максимальное количество времени, но когда она его оставляла, его настроение ухудшалось.

Врачи предупредили, что состояние Окуджавы было критическим. Ольга решила окрестить его. Десять лет назад, Ольга ходила в монастырь к отцу Иоанну. Когда она упомянула атеизм мужа, монах сказал: «Не волнуйся — ты окрестишь его самостоятельно». И когда Булат умирал, он попросил крещения у Ольги и сказал сделать это под именем Иоанн. Странно, но это имя совпало с тем, которое отец предложил Ольге 10 лет назад.

Он умер 12 июня 1997 года, в день, когда празднуется День России. Его жена позже сказала: «В том, что Булат родился на День Победы и умер на День России, есть какое-то мистическое соответствие».

В интервью 1994 года Булат сказал: «Не страшно умереть. Страшно не жить». Однако, через шесть месяцев, Ольга Окуджава нашла записку в кармане куртки с последними двумя строчками: «Чувствовать приход смерти и смеяться — не значит не бояться ее».

Жена Окуджавы стала хранителем его наследия. Она переделала свой загородный дом в Переделкино в музей, открытый для общественности, и лелеет воспоминания о ее любимом муже, которого до сих пор любят и помнят по всей России.

Стихотворения Булата Окуджавы



1953
Дождя пелена косая...
Октябрь. Петроград, возбужденный осенний...

1954
Далекий путь. Вагоны за вагоном...
О мелочах
Так уже заведено у нас...
Весна — не только ледоход и грозы...

1955
Мы приходим к нему за советом...
Ничем тебя в памяти не превозмочь...
Он не писал с передовой...
По Калуге море ярких листьев...
Полжизни промчалось в походах...
Сидишь, одета в платье ситцевое...
Сыплет снег, но убывают ночи...
С войной мы стали вдруг взрослее...
Толстые, сочные...
В этот день, улыбаясь листвою зеленой...
В зале оружейного музея...
У тебя в руках ружьишко...
Здравствуй, маленький, здравствуй, счастливый сынишка мой...
Зима отмела, отсугробилась...

1956
Ax, если бы можно уверенней...
Бессмертье
Чувств нижайших выражение...
Дороги непогодою размыты...
Гремят по обломкам копыта...
Гулкой ночью почти что осенней...
К нам в окна вновь, врываясь, плещет...
Когда исхоженное станет...
Кричат за лесом электрички...
Лес таинственный лиственный...
Листва багряная — осенние цветы...
Март намечается. Слезою со щеки...
Мореходы бедуют в океанах ночами...
Мужья на войне: им пиши — не пиши...
На белый бал берез не соберу...
Настоящих людей так немного...
Нет, не будет ни долгих гудков, ни печали...
Не в сафьяновом переплете...
Новый год. Мы говорим о нем...
Осень ли разгуливает, март ли...
Первый звонок, первый звонок, первый звонок дан...
Поэта сраженного не излечить...
Последний залп прорвал тишину...
Решил свинец вражду и спор...
Шла девушка тропинкою лесной...
Словно непогодою осенней...
Стоят леса, опутаны...
Ты не помнишь, который рассвет засинел...
Ты веди нас по жизни строго...
Тучи — на небо, звезды умерли...
Валины экзамены
Во все века и во все времена...
Встречали вы счастливых тонущих...
Я успел полюбить до корней просоленный...
Если сполна надышаться морским ароматом пряным...

1957
Ax ты, шарик голубой...
А мы швейцару: Отворите двери!..
Ангелы
Арбат беру с собою — без него я ни на шаг...
А знаешь ты, что времени у нас...
Что такое душа? Человечек задумчивый...
Где-то там, где первый лег ручей...
Глаза - неведомые острова...
Голубой шарик
Король
Мне в моем метро никогда не тесно...
Над синей улицей портовой...
Не бродяги, не пропойцы...
Нева Петровна, возле вас - все львы...
Новое утро
О чем ты успел передумать, отец расстрелянный мой...
Пароход попрощается басом...
Первый день на передовой
Песенка о медсестре Марии
Песенка о моей жизни
Песенка о солдатских сапогах
Полночный троллейбус
Сентиментальный марш
Со двора - подъезд известный...
Ванька Морозов
Веселый барабанщик
Вобла
Во дворе, где каждый вечер все играла радиола...
Я надышался всласть окопным зельем...
Я по прошлому иду...
У всего — своя наивысшая точка...

1958
Часовые любви на Смоленской стоят...
До свидания, мальчики
Искала прачка клад
Из окон корочкой несет поджаристой...
Каких присяг я ни давал, какие ни твердил слова...
Не вели, старшина, чтоб была тишина...
Песенка о комсомольской богине
Сапожник
Сто раз закат краснел...
Тамань
Я ухожу от пули...

1959
Ax, трубы медные гремят...
Ах, война, она не год еще протянет...
А месяц тонкий-тонкий...
Арбатский дворик
Аты-баты, шли солдаты...
Баллада о Дон Кихотах
Бумажный солдатик
Дома лучше (что скрывать?)...
Дорога начиналась от порога...
Дышит воздухом, дышит первой травой...
Джазисты
Эта женщина такая...
Эта женщина! Увижу и немею...
Это было тогда...
Глаза, словно неба осеннего свод...
Ходьба - длинноногое чудо дорог...
И когда под вечер над тобою...
И когда удивительно близко...
Еще ничто не погасло...
Когда мы уходим (хоть в дождь, хоть в сушь)...
Когда затихают оркестры Земли...
Куда вы подевали моего щегла?...
Магическое "два". Его высоты...
Мне нужно на кого-нибудь молиться...
Много ли нужно человеку...
Мой мальчик, нанося обиды...
Мы стоим - крестами руки...
На мне костюмчик серый-серый...
Неистов и упрям...
Не пробуй этот мед: в нем ложка дегтя...
Не верь войне, мальчишка...
Ничего смешного...
Ночь белая. Спят взрослые, как дети...
Обручила нас с тобой...
Опустите, пожалуйста, синие шторы...
Песенка об Арбате
Песенкой неспетой...
По баштану рыжий дым...
По Фонтанке, по Фонтанке, по Фонтанке...
Раскрываю страницы ладоней...
Рифмы, милые мои...
Родина
Руки засунув в карманы...
Шел троллейбус по улице...
Синело утро. Было рано...
С небес сползает первая пелена...
С невеселого месяца марта...
Снится или не снится?...
Сыпь, вечер, звезды...
Телеграф моей души
Ты в чем виновата?..
Вдруг море - на дыбы. Сердито, жадно...
В южном прифронтовом городе на рынке...
Вот несчастный человек — это видно по всему...
Вот я добираюсь до своих высот...
Возле крепости Хертвиси...
Время идет, хоть шути - не шути...
Всё ты мечешься день-деньской...
Есть разные красивые слова...
У Краснопресненской заставы...
У Москвы у реки, в переулке Глубоком...
Утром комбайны...
Загу, загу, загу, загулял, загулял...
Женщины-соседки, бросьте стирку и шитье...
Живописцы
Жизнь моя — странствия...
Звезды сыплются в густую траву...

1960
Ах, какие удивительные ночи!..
Берегите нас, поэтов. Берегите нас...
Дежурный по апрелю
Это случится, случится...
Горит пламя, не чадит...
Какая глупая игра...
К небу поднимающиеся городские строения...
Маленькая женщина стоит у окна...
Начинается чаепитье...
Не тридцать лет, а триста лет иду, представьте вы...
О кузнечиках
Он меня измучал во сне и наяву...
Осень в Кахетии
Поэтов травили, ловили...
По Смоленской дороге
По утрам, за Колхозною площадью...
Шарманка-шарлатанка...
Шла война к тому Берлину...
Старый пиджак
Тьмою здесь все занавешено...
Туапсинский дворик...
В будни нашего отряда...
Версты, версты, так далеки, так нелегки...
Вот так и ведется на нашем веку...
Вы думаете, хлынет птиц поток...
Земля изрыта вкривь и вкось...

1961
Чудесный вальс
Допеты все песни. И точка...
Двадцатый век, ты — странный человек!...
Когда почувствуешь недомоганье вдруг...
Над морем, над сушей...
Непокорная голубая волна...
Песенка об открытой двери
Песенка о пехоте
Сладко спится на майской заре...
Тело вскрыли и зашили...
В Барабанном переулке
Вернемся к вечеру. Лети, машина старая!..
Вот уже который месяц...
Возьму шинель, и вещмешок, и каску...
В поход на чужую страну собирался король...
Всю ночь кричали петухи...
Убийц искать не нужно...
У отечества моего очень много забот различных...
Усталость ноги едва волочит...

1962
Как я сидел в кресле царя
Ленинградская музыка
Я никогда не витал, не витал...
Два великих слова
Ночной разговор
Каравай
Главная песенка
Вся земля, вся планета - сплошное "туда"...
Строгая женщина в строгих очках...
Я люблю эту женщину, очень люблю...
Вокзал прощанье нам прокличет...
Музыка
Десять тысяч дорог, и тревог, и морок пережить...
Пятится он, к переулочку лепится...
Я строил замок надежды. Строил-строил...

1963
Аисты
Чайка летит, ветер гудит, шторм надвигается...
Эта комната
Франсуа Вийон
Гончар
Храмули
Как случилось - не заметила сама...
Когда внезапно возникает еще неясный голос труб...
Кот бережет минуту...
Красные цветы
Март великодушный
Мы приедем туда, приедем...
Нацеленный глаз одинокого лося...
Не думал я, что жизнь поделена...
Охотник
Осень в Царском селе
Песенка о ночной Москве
Письмо Антокольскому
Последний мангал
Раб
В чаду кварталов городских...
В городском саду

1964
Анкара, Анкара!...
Былое нельзя воротить
Дом предназначен на слом. Извините...
Фотографии друзей
Играет оркестр над Курой в саду...
Их родословное древо росло не в теплицах...
Из окна вагона
Как научиться рисовать
Капли Датского короля
Когда зацветают левкои...
Кружатся тени, кружатся тени...
Мгновенно слово. Короток век...
Мой карандашный портрет
На арбатском дворе и веселье и смех...
Не верю в бога и судьбу. Молюсь прекрасному и высшему...
Одна морковь
Он входит точно по утрам...
Осень ранняя. Падают листья...
Песенка о художнике Пиросмани
Плывут дома, как корабли, из дальних стран...
По Сокольникам листья летят золотые...
Продолжается музыка возле меня...
Прощание с осенью
Пускай твердят иные остряки...
Разлука - вот какая штука...
То падая, то снова нарастая...
В детстве мне встретился как-то кузнечик...
Вот белые дворники белые фартуки выстирали...
Вот я убитый падаю у бережка...
Времена
В саду Нескучном тишина...
Я тщательно считал друзей своих убитых...
Я видел удивительную, красную, огромную луну...
Уходит из Навтлуга батарея...
Уважайте маляров...
Закрывают старую пивную...
Земля гудит под соловьями...
Зной


1965
Человек стремится в простоту...
Цирк
Грибоедов в Цинандали
Надежда, белою рукою...
Строитель, возведи мне дом...
Тбилиси утром голову подымет...
Встреча

1966
Александр Сергеич
Коллективное дитя...
Мы связаны, поляки, давно одной судьбою...
Прощание с новогодней елкой
Таксомоторная кибитка...
Вилами глупо писать по воде...
Все собрались. Но дверь, хозяин...
Умереть — тоже надо уметь...

1967
Баллада о пшене
Божественное
Чем старей, тем скорей расслабляются пятерни якорей...
Фронтовая дорога тряская...
Голубой человек в перчатках...
Города начинаются с фунта гвоздей...
Грузинская песня
Когда с фронтона Большого театра...
Красный петух. Октябрь золотой. Тополь серебряный...
Мой город засыпает. А мне-то что с того?...
Москва все строится, торопится...
Официант Иван Афанасьевич ненавидит посуды звон...
Песенка о дальней дороге
Пробралась в нашу жизнь клевета...
Путешествие в памяти
Счастливчик Пушкин
Старинная студенческая песня
Ты падаешь навзничь, без сил...
Ваше благородие госпожа разлука...
В Одессе был густой мороз...
Вот площадь в сентябрьском стиле...
В районной пивной, на сквозном ветерке...
Я дарю тебе к светлому празднику множество...
Есть армия врагов...
Забудешь поздний праздник и первую утрату...
Житель Хевсуретии и белый кораблик

1968
Лежать бы гусаку в жаровне на боку...
Меня на мельницу отправили...
Может, когда Руставели слагал свои песни...
Солнце восходит - благодарим...
В нашем доме, в нашем доме, в нашем доме...
Вселенский опыт говорит...

1969
Белорусский вокзал
Большая перемена
Долго гордая упряжка...
Друзья, не надейтесь на чудо...
Идут дожди, и лето тает...
Карандаш желает истину...
Когда известный русский царь в своей поддевочке короткой...
Купил часы на браслетке я...
Мой сын, твой отец - лежебока и плут...
Мы едем на дачу к Володе...
Над нашими домами разносится набат...
Наша жизнь - не игра, собираться пора!..
На углу у гастронома...
Немоты нахлебавшись без меры...
Он, наконец, явился в дом...
Пастушья шпора
Песенка о Моцарте
Покуда поздняя заря...
Раскрасавец двадцатых годов...
Разлюбила меня женщина и ушла не спеша...
Разве лев - царь зверей? Человек - царь зверей...
Решайте, решайте, решайте...
Романс
Скрипят на новый лад все перья золотые...
Среди стерни и незабудок...
Все военные портняжки...
Я вас обманывать не буду...
Я жалею собак с нашей улицы...
Затихнет шрапнель, и начнется апрель...
Здесь птицы не поют...

1970
Олень убегает тропою неверной...
Орлов над синей пропастью круженье...
Приезжая семья фотографируется
Стать богатеем иной норовит...
Тот самый двор, где я сажал березы...
Зачем торопится в Сибирь поэт Горбовский?..

1972
А годы уходят, уходят
Мы - артисты, менестрели, барды и поэты...
Не ждешь подвоха...
Считалочка для Беллы
Топот ног тороплив, словно дождь...
У ворот (был он человеком настоящим...

1973
Батальное полотно
Море существует для чего?..
Послевоенное танго
Старинная солдатская песня
Вслепую пушка лупит, наотмашь шашка рубит...
Вздрагивает готский собор в Малине...
У Курского вокзала...
Жизнь охотника

1974
Годы, будто бы вершины...
Сверяйте любовь по минувшим дорогам...
Весна
Я не богат, червонцу рад...
У всякого свой бог, его зовущий...

1975
А мы с тобой, брат, из пехоты...
Бери шинель, пошли домой
Божественная суббота
Бродячие сапоги
Чаепитие на Арбате
Давайте восклицать...
Это случилось в Колхиде, на майской заре...
И минул год. Другой на рубеже...
Мелькнуло короткое лето...
Не прячьте ваши денежки...
Отдохните, друзья мои, немного...
Песенка кавалергарда
Сестра моя прекрасная, Натела...
Слава - отрава, да честь дорога...
Среди житейского тумана кого-то ищем непрестанно...
Все поразъехались давным-давно...
Я пишу исторический роман
Заезжий музыкант целуется с трубою...
Зеленому лунному свету не верить невмочь...
Живые, вставай-подымайся...

1976
Дом на Мойке
Когда мне в Тбилиси становится грустно: на сердце горесть упадет...
Лакей кружится...
Ласточка, звонкая птица...
Солнце - куда ни глянешь. Оно затопило село...
Соединение сердец...
В нашем старом саду, там, где тени густые...
Я вновь повстречался с Надеждой...
Есть "да" и "нет". И не шутя...
Женюсь, женюсь... Какие могут быть игрушки?..

1977
Да здравствует Великий Понедельник!..
Двадцать второго июня вспыхнули первые сосны...
Лет через сто, по пожелтевшим, тонким...
Он был крестьянином, певцом, охотником, прохожим...
Пока живут на свете хвастуны...
Постепенно земля уменьшается...
Ты знаешь, мама, отчего в глазах моих тревога?..

1979
Быстро молодость проходит, дни счастливые крадет...
Часики бьют так задумчиво...
Чем дальше от Москвы, тем чище дух крестьянства...
Чувствую: пора прощаться...
Давайте придумаем деспота...
Как хорошо, что Зворыкин уехал...
Как испортилась погода!..
Как время беспощадно...
Канадский берег под моим крылом...
Красный снегирь на июньском суку...
Мы стоим с тобой в обнимку возле Сены...
Не будем хвастаться, что праведно живем...
Не слишком-то изыскан вид за окнами...
Ну и денек, честное слово!..
О, фантазии на темы...
Оркестр играет боевые марши...
Понедельник, после вторник...
Римская империя времени упадка...
Шарманка старая крутилась...
С каждым часом мы стареем...
Сталин Пушкина листал...
Стоит задремать немного...
В этом поле осколки как розги...
В ночь перед бурею на мачтах горят святого Эльма свечки...
Вот Король уехал на войну...
Вот оркестр духовой. Звук медовый...
Впереди идет сержант...
Я горой за сюжетную прозу...
Я маленький, горло в ангине...
Я живу в ожидании краха...
Убили моего отца...
У Спаса на кружке забыто наше детство...
Запах столетнего меда...
Жизнь как будто ничего...

1980
Арбатское вдохновение, или воспоминания о детстве
Еще один романс
Летняя бабочка вдруг закружилась...
Мне без тебя минута - как столетье...
Наша память бессильна уйти от потерь...
О Володе Высоцком
Со стариками-атаманами...
Упрямо я твержу с давнишних пор...
Жил, пел, дышал и сочинял...

1981
Ну что, генералиссимус прекрасный...
Ты такой. Выше неба любого...

1982
Автопародия
Берега Голландии
Дорожная песня
Гаснут, гаснут костры, спит картошка в золе...
Глас трубы над городами...
Как много бед у нее за плечами!..
Надпись на камне
Настольные лампы
Нужны ли гусару сомненья...
Парижская фантазия
Полдень в деревне
По прихоти судьбы - разносчицы даров...
Последняя листва уже рассеяна...
Рушатся, рушатся деревья в Сванетии...
Внезапно сдал мороз, и ртутный столб взлетел...
Всему времечко свое...
Все кончается неумолимо...
Я выселен с Арбата...
У парижского спаниеля лик французского короля...

1983
Кого бояться и чего стесняться?...
Музыкант
Слишком много всяких танков, всяких пушек и солдат...
Собрался к маме - умерла...
Я не забуду тебя, я не в силах...

1984
Деревья Фландрии тяжелым золотом пропитаны...
Год от года пышней позолота...
Господин лейтенант, что это вы хмуры?..
Итак, я постарею...
К чему нам быть на ты, к чему...
Когда вам стукнет шестьдесят...
Красотки томный взор...
Мое поколение...
На откосе, на обрыве...
Под Мамонтовкой жгут костры...
Погас на Масловке фонарь...
Последняя крепость разрушена. Шапки долой!..
Рыбак, рыбак, сквозь шторм и мрак смотри, брат, молодо...
Синева, блеск воды...
Соломенная шляпка золотая...
Там, за седьмой горой...
В юности матушка мне говорила...
Вот какая-то лошадка бьет копытами в песок...
Все влюбленные склонны к побегу...
Жаркий огонь полыхает в камине...

1985
Читаю мемуары разных лиц...
Что бы там ни твердили, я себя твоим сыном считаю...
Что-то дождичек удач падает нечасто...
Гомон площади Петровской...
Из жизни прекрасной, но странной...
Как бы мне сейчас хотелось в Вилкове вдруг очутиться...
Когда б Вы не спели тот старый романс...
Машина — это дело...
Мне не в радость этот номер...
Не сольются никогда зимы долгие и лета...
Официант Антон Андрианович...
Почему мы исчезаем...
Почему я в этом доме...
После дождичка небеса просторны...
Поздравьте меня, дорогая: я рад, что остался в живых...
Сколько сделано руками удивительных красот!..
Слава и честь самовару...
Строка из старого стиха слывет ненастоящей...
Век двадцатый явился спасателем...
В нашей жизни, прекрасной и странной...
Восхищенность вашим сердцем...
Вот оно, чердынское чудовище...
Вот музыка та, под которую...
Вот музыка та, под которую...
Все забуду про тревогу...
Я выдумал музу Иронии...
Я умел не обольщаться...

1986
Антон Палыч Чехов однажды заметил...
Благородные жены безумных поэтов...
Две женщины плакали горько...
Как наш двор ни обижали...
Мой сын подобрал собачку у хлебной лавки...
Ну чем тебе потрафить, мой кузнечик...
Песенка короткая, как жизнь сама...
Песенка о молодом гусаре
Примета
Солнышко сияет, музыка играет...
Стала чаще и чаще являться ко мне...
Старую боль не гасят долгие сроки...
В день рождения подарок...
Все глуше музыка души...
У поэта соперников нету...

1987
Ах, что-то мне не верится, что я, брат, воевал...
Бесшумная эскадрилья
Черный ворон сквозь белое облако глянет...
Когда уходит сын из дома на голоса друзей своих...
Лечу над картою судьбы...
Над глубиной бездонных вод...
Над площадью базарною...
На полянке разминаются оркестры духовые...
Он был худощав и насвистывал старый, давно позабытый мотив...
От безумного гриба...
Распахнуты дома. Безмолвны этажи...
Прекрасные мои дядья...
Старики умирать не боятся...
Ты сидишь на нарах посреди Москвы...
Если ты не помнишь, вспомни тот январь, Мухран...
Жест. Быстрый взгляд. Движение души...

1988
Ах, оркестры духовые...
Что-то знает Шура Лифшиц...
Что в подзорные трубы я вижу...
Что ж вы дремлете, ребята?..
Хищный зверь под стрелой твоей бился и корчился...
Хочу воскресить своих предков...
Еще в литавры рано бить...
Как мне нравится по Пятницкой в машине проезжать!..
Клубничины сорваны с грядки...
Мне не хочется писать...
На полотне у Аллы Беляковой...
На Сретенке ночной Надежды голос слышен...
Не укрыть, не утаить, а напротив, пусть несмело...
Отчего ты печален, художник...
От нервов ли, от напряженья...
От войны войны не ищут...
Переулок Божественным...
По Грузинскому валу воинственно ставя носок...
По какой реке твой корабль плывет...
Приносит письма письмоносец...
Сижу на опушке лесной...
Совесть, Благородство и Достоинство...
С последней каланчи, в Сокольниках стоящей...
Витя, сыграй на гитаре...
Всего на одно лишь мгновенье...
Все утрясается мало-помалу...
Взяться за руки не я ли призывал вас, господа?..
Я еду Тифлисом в пролетке...

1989
Ад
Ах, если б знать заранее, заранее, заранее...
Американская фантазия
Арбата больше нет: растаял, словно свеченька...
Август в латвии
Что-то сыночек мой уединением стал тяготиться...
Чувство собственного достоинства...
Дима Бобышев пишет фантазии...
Грузины, читайте стихи по-грузински...
И к нам пожалует седина...
И ты, который так угрюм, и ты, что праздничен...
Из Австралии Лева в Москву прилетел...
Из Вашингтона в назначенный срок...
Кабы ведать о том, кабы знать...
Какая-то птичка какой-то свисточек...
Калифорния в цвету. Белый храм в зеленом парке...
Когда бы Несчастье явилось ко мне...
Когда полна к кому-нибудь любовью...
Когда за окнами земля кружиться перестала...
Кони красные купаются в зеленом водоеме...
Корабль нашей жизни приближается к пристани...
Красный клен, мое почтение!..
К старости косточки стали болеть...
Мне не нравится мой силуэт...
Мне нравится то, что в отдельном...
Мне все известно. Я устал все знать...
Мой брат по перьям и бумаге...
Мой дом под крышей черепичной...
Надежды крашеная дверь...
На пригорке стояла усадебка...
Наша жизнь - это зал ожидания...
На странную музыку сумрак горазд...
Не каждому поэту удача выпадает...
Не успел на жизнь обидеться...
Не уезжай, жена моя, в леса...
Нянька
Новая Англия. Старая песенка. Дождь. И овсяной лепешки похрустыванье...
Париж для того, чтоб ходить по нему...
Пишу роман. Тетрадка в клеточку...
Под крики толпы угрожающей...
Пока еще жизнь не погасла...
Пока на свете нет войны...
Пока от вранья не отвыкнем...
Полночь над Босфором. Время тишины...
Пора уже не огорчаться...
Прикатить на берег крымский и на Турцию глядеть...
Прощай, прощай, прощай, прощай, ярославская погода...
Прощайте, стихи, ваши строки и ваши намеки, и струны...
Проснется ворон молодой...
Раз и два...
Ребята, нас вновь обманули...
Рожденье бифштекса — само волшебство...
Шестидесятники развенчивать усатого должны...
Славная компания... Что же мне решить?..
Смилуйся, быстрое Время...
Собралися молокане...
Сочиняет плов Мазлум из баранины и риса...
Становлюсь сентиментальным...
Ты, живущий вне наших сомнений и драм...
В больнице медленно течет река часов...
В больничное гляну окно, а там за окном - Пироговка...
Вдали от собственного дома...
Вечера французской песни...
Весь этот век, такой бесплодный...
Виртуозней и ловчее истамбульского шофера...
Восемнадцатый век из античности...
Воспитанным кровавою судьбой...
Вот комната эта - храни ее Бог...
Вроцлав. Лиловые сумерки...
В земные страсти вовлеченный...
Я рад бы был покоем восхититься...
Я вам описываю жизнь свою, и больше никакую...
Европа пьет водичку из Босфора...

1990
Что происходит под нашими крышами...
Когда начинается речь, что пропала духовность...
Нам парни говорят такие речи...
Осудите сначала себя самого...
По Польше елочки бегут. Над Польшей птицы пролетают...
Проклятья, и злоба, и месть, и бои...
Слово бурь не предвещало — было пламенным сначала...
Вон враг мой, из колоды вынутый...
Ворон над Переделкином черную глотку рвет...
Всё умирает, только он живет...

1991
Гурамишвили, что же ты запаздываешь?..
Хрипят призывом к схватке глотки...
Какая грусть - лететь в полночном поезде...
Мерзляковский переулок...
Мимо кладбища едет купец молодой...
Моя жена уже давно...
Нашему дикому обществу нужен тиран во главе?..
На улице моей беды стоит ненастная погода...
Нет, не от гриппа или умопомрачения...
Ну надо же: шмель подмосковный...
Променады по Манхеттену... Загадочный Манхеттен!..
Русского романса городского...
Власть — администрация, а не божество...
Вот Дина Абрамовна с улыбкой Фаины Раневской...
Вы - армия перед походом...
Я похвалил поэта...
Я тебя давно забыл - имя лишь запомнилось...

1992
Держава! Родина! Страна! Отечество и государство!..
Два тревожных силуэта...
Король ушел на пенсию...
Теперь уж снега не оставят...
Тянется жизни моей карнавал...
Вот какая странная пора...
Я в Кельне живу. Возле Копелева...
Я в раю, где уют и улыбки...
Я забежал на улочку...
Язык не виноват, - заметил пан Ольбрыхский...
Ехал всадник на коне...

1993
Что нужно муравью, когда он голоден?..
Что проку быть в миру загробном...
Что есть полоски бересты...
Чувство меры и чувство ответственности...
Как будто кто-то в небе играет на трубе!..
Конечно, я во многом виноват...
Кухарку приставили как-то к рулю...
Матушки Нонна и Анна...
Мы романтики старой закалки...
На митинге народных депутатов...
Насколько мудрее законы, чем мы, брат, с тобою!..
Не обязательны пуля и кнут...
Обсуждали донос и стукачество...
Он вышел из кремлевского подъезда...
Под копытами снег голубой примят...
Пока он писал о России...
Сладкое время, глядишь, обернется копейкою...
Со скоростью сто сорок километров...
Тель-авивские харчевни...
В Иерусалиме первый снег...
Вот и не стало снега...
Вот приходит Юлик Ким и смешное напевает...
Возле супермаркета тюрьма...
Вы говорите про Ливан...
Я долго лежал в холодильнике...
Я — враг весенней суеты...

1994
Для тех, кто здесь рожден...
С Моцартом мы уезжаем из Зальцбурга...
Старость - явление не возрастное...
Вот странный инструмент для созиданья строчек...
Зачем мне ваши индульгенции?..
Знаком он по песенке старой...

1995
Ах, Жорж Дантес убил поэта!..
Давайте чашу высечем хрустальную...
Дойдя до края озверения...
Еще не перечитаны все книжки...
История, перечь ей — не перечь...
Лицо у завистника серое с желтым оттенком...
Меня удручают размеры страны проживания...
На почве страха и тоски...
Не меняйте полосы...
Не предвкушай счастливых дней...
Один корнет задумал славу в один присест добыть в бою...
Тщеславие нас всех подогревает...
Вы размашетесь крылами — всё как надо, что ни взмах...
Я люблю! Да, люблю! Без любви я совсем одинок...
Ускользнул от нас Борис...

1996
А вот Резо - король марионеток...
Был Лондон предо мной. А нынче вновь все то же...
Что было, то было. Минувшее не оживает...
Что нам досталось, Инна...
Что жизнь прекрасней смерти — аксиома...
Дальний звук городского романса...
Да, старость. Да, финал. И что винить года?..
Хороша она или плоха...
Лучше безумствовать в черной тоске...
Малиновка свистнет и тут же замрет...
Между небом и кукольным племенем...
Мгновенна нашей жизни повесть...
Мне русские милы из давней прозы...
Ничего, что поздняя поверка...
Нынче я живу отшельником...
От стужи, от метелей и от вьюг...
Погода что-то портится...
Поверившие в сны крамольные...
Поверь мне, Агнешка, грядут перемены...
Роза сентябрьская из Подмосковья...
Сегодня утром уж в который раз...
Силуэт мой будничный хмурится, сутулится...
Тетя Оля, ты - уже история...
В альбом
В арбатском подъезде мне видятся дивные сцены...
Вот дурацкий манекен, расточающий улыбки...
Вот какое нынче время...
Вот постарел, и стало холодно, и стало тихо...
Вот Тюрингии столица...
Возражение - не спор...
В старинном зеркале стенном, потрескавшемся, тускловатом...
Вымирает мое поколение...
Если б можно было тихо умереть...
Украшение жизни моей...

1997
Через два поколения выйдут на свет...
Что им нужно для комфорта?..
Как улыбается юный флейтист...
Покуда на экране куражится Coco...
Шибко грамотным» в обществе нашем...
Слишком часто простор голубого экрана...
Вниз поглядишь — там вздыхает Париж...
Я обнимаю всех живых...